Во время холодной войны американская держава боролась не только за победу над своим советским противником, она боролась еще и за контроль над миром. Американские стратеги оставались верны линиям, прочерченным мэтрами англо-саксонской геополитики, в частности, Хэлфордом Макиндером и Николасом Спайкменом.Для них владение миром не могло осуществиться без контроля над зоной, где в будущем будет сконцентрировано большинство населения и большая часть энергетических ресурсов планеты: Евразией, которую также называют Мировым островом или Хартлендом
«Кто контролирует Хартленд, контролирует мир». Хэлфорд Джон Макиндер ― 1919.
В этом смысле опека НАТО после 1945 года над Западной Европой была не более чем реализацией принципов Николаса Спайкмена, который полагал, что необходимо подчинить периферийное кольцо (Римленд), окружающее этот Мировой остров, этого континентального Хартленда. Западная Европа представляет собой западную часть этого находящегося под контролем кольца. Как вы можете видеть здесь, зона, простирающаяся от каспийских берегов до Центральной Азии, является его восточной частью, и именно об этой области говорила Хиллари Клинтон.
«Кто контролирует Римленд, контролирует Евразию. Кто управляет Евразией, управляет судьбами мира». Николас Дж. Спайкмен ― 1942.
Провалившаяся попытка создания ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова), а затем попытка взятия под контроль тех же государств (членов этого периферийного кольца) через спланированные в США цветные революции должны пониматься и
рассматриваться именно в этом смысле: как новый этап сдерживания России, что является важнейшим предварительным условием замыкания Римленда. Кроме того, в своем заявлении Хиллари Клинтон подчеркнула глубокое разочарование, которым стала для американского Госдепартамента Украина, особенно если вспомнить энергию и ресурсы, затраченные американской администрацией, по превращению Украины в главную пешку НАТО. Это старый проект создания оси Германия – Польша – Украина, о которой мечтал
Збигнев Бжезинский еще в 1997 году и которая, по его мнению, должна была послужить для вытеснения России и закрепления НАТО в сердце Восточной Европы.
«Необходимо, чтобы ни одна евразийская держава, способная доминировать в Евразии, не смогла бросить вызов Америке».
Збигнев Бжезинский ― 1997
Разумеется, заявления Хиллари Клинтон вызвали сожаление Леонида Слуцкого, главы думского комитета по делам СНГ. Он отметил, что растущий потенциал геополитического объединения в Евразии может сделать этот регион одним из крупнейших мировых игроков. Ситуация существенно отличается от той, что предполагалась для России в 1991 году в однополярном мире, где ей не оставалось места.
Многие западные страны ценили Ельцина именно потому, что он был символом слабой России и символом их победы над СССР. 20 лет спустя, когда центр тяжести мир перемещается в сторону Азии и Китая, американоцентричный Запад переживает экономический кризис, который серьезно ослабляет его положение на международной арене. Между тем, Россия, расположенная на полпути между Западом и Азией, воспрянула, став сегодня основной державой Евразии.
Складывающийся многополярный мир должен, вероятно, стать миром союзов. Крупные государства в этом мире действуют в логике экономического, политического и военного объединения, будь то в центре Европы, по ту сторону Атлантики, в Южной Америке или же в Азии. Эти союзы могут вскоре привести к появлению суверенных блоков, как в военном, так в экономическом и политическом плане, а мир разделится на зоны суверенного влияния.
Почему народы Евразии не имеют права приступить к углубленной региональной интеграции? Американские угрозы, направленные против добровольного союза суверенных государств, как кажется, в значительной степени отдаляют возможность реальной российско-американской перезагрузки. Разногласия по Сирии, страны, которую несколько месяцев назад Таможенный Союз предполагал интегрировать в зону свободной торговли, еще больше усиливают затруднения.
Таковы высказанные в Дублине воинственные речи Америки, хотя недавно глава российского государства напомнил, что Россия должна мирно найти свое геополитическое место в мире и что евразийская интеграции должна осуществляться с уважением к суверенитету государств. Принцип национального суверенитета, подорванный во время периода однополярности, лежит в основе как БРИКС (читать анализ на эту тему), так и российской внешней политики, особенно в том, что касается Сирии.
Суверенитет против интервенционизма, односторонность против многосторонности. Неужели эти два столь диаметрально противоположных мировоззрения вновь активизируют битву за Евразию?
Во время Балканской войны в 1913 году сербы еще составляли большинство
населения. В 1941 году Косово было присоединено к Великой Албании (уже)
под фашистским итальянским протекторатом. После войны Тито запретил
албанскую иммиграцию, поскольку Югославия, по его мнению, могла быть
сильной только со слабой Сербией. В 1974 году именно он предоставил
Косово статус автономной провинции, статус, который будут упразднен
Слободаном Милошевичем в 1989 году, тогда как сербы составляли уже лишь
15% населения.
В 1990-х годах выход из советской системы привел к либеральному хаосу,
который сопровождался всплеском местной идентичности, проявившим
опасность сепаратизма в самом сердце Федерации, лишенной государства и,
следовательно, необходимости в вышестоящем органе для управления
националистическими течениями. Этот риск поощряемого извне сепаратизма
проявился, в частности, на Кавказе, где он привел к войнам, с которыми
российское государство покончило без ведения переговоров.
Реконструкция Государства в 2000-е годы сопровождалась полной
перезагрузкой недавнего исторического багажа новой России, утверждением
роли государства, заменившего религию или религии в сердце системы, для
придания обществу нравственного характера. Российская формула до
последнего времени казалась вполне понятной: восстановление страны и
улучшение качества жизни, достаточного для сохранения власти партии
большинства, которая восстановила государство и обеспечила стабильность в
России.
В 2011 году протестное движение, хоть и представлявшее
ультра-меньшинство (100.000 человек на 143 миллиона населения, то есть
меньше 0,07% жителей), обозначило не только появление антипутинских
настроений, но и глубокий социологический разрыв между, с одной стороны,
представителями городского прозападного класса и, с другой стороны,
жителями глубинной России, переживающими важную идентификационную
трансформацию.
Наталья Зубаревич объясняет этот социологический дисбаланс сосуществованием
четырех разных Россий:
первая ― это Россия больших городов (до 30% населения Федерации, если
принимать во внимание города-миллионники и города с более чем 500.000
жителей), вторая ― Россия небольших и промышленных городов (около 20%
населения), третья ― Россия сел, деревень и малых городов (почти 40%
населения) и, наконец, четвертая, Россия этнических республик Кавказа и
юга Сибири, не включающая промышленные города (около 10% населения).
Аналитик Жан-Робер Равио
описывает ситуацию, выделяя три России. Прежде всего, самую известную ―
благодаря СМИ ― Россию, имеющую прозападные взгляды, Россию
«москвобуржуа». Затем провинциальную и периферийную Россию, очень
консервативную, и, наконец, нерусскую периферию России, контролируемую
этнократиями, союзниками Кремля.Нетрудно понять, что столь разрозненное население, как в
социологическом, так и в экономическом или культурном плане, жило
«спокойно» при советской власти, но что европейская модель не может быть
ему навязана, ни в плане политическом (передача суверенитета
государства), идентификационном (модель национального государства ей не
подходит, поскольку Россия включает в себя нации и республики) или же
нравственном (можно ли представить себе гей-парады на российском
мусульманском Кавказе?) и религиозном планах, поскольку этнические
русские приравнивают православие к своей национальной идентичности.
Поэтому новая российская модель должна, для поддержания равновесия и
гармонии в Российской Федерации, уйти от либерально-демократической,
светской, либертарианской модели ЕС и эволюционировать к модели
религиозной и традиционной, с сильным государством, которое необходимо
для утверждения своей власти перед лицом территориальной и национальной
косности, возникающие как из-за размера страны, так и из-за разнообразия
проживающего в ней населения. Это объясняет, почему в последние месяцы в
России наблюдается возрождение влияния
«патриотическо-государственнических» идей в ущерб идеям
«либерально-государственническим», и этот процесс несомненно должен
усилиться.
Недавно было создано патриотическое государственное агентство,
подчиненное Кремлю. Оно предназначено для «укрепления нравственных и
духовных основ сегодняшней России» путем «пропаганды» патриотизма как
основы российского общества. Начали появляться
признаки,
которые подтверждают эту тенденцию. Например, создание в Волгограде
исторической комиссии по вопросам патриотического и идеологического
воспитания, создание нового праздника в Сибири для празднования победы
над смутным временем или же предложение министерства образования
Ростова-на-Дону вернуться к императорским костюмам для некоторых
церемоний.По словам
аналитика Александра Рара, на последнем заседании Валдайского клуба
Владимир Путин, используя очень консервативную риторику, показал, «что
готовит Россию к чему-то другому», и подчеркнул тот факт, что она не
принадлежит к Западу, как это до недавнего времени более или менее
допускалось. Эта патриотическая и евразийская риторика не является
монополией Владимира Путина и партии «Единая Россия». Основная
оппозиционная партия в России, коммунистическая, в этом году также
полностью переориентировала свою политическую линию. Это изменение
произошло в два этапа. Сначала в ходе президентской кампании с помощью
более националистического и, особенно, религиозного дискурса,
по поводу чего выразили свое сожаление некоторые из руководителей
компартии, которые, однако, не собираются отмежеваться от своего
электората, становящегося все более чувствительным к этим вопросам.
Далее, Геннадий Зюганов, лидер коммунистической партии, недавно
подтвердил евразийское измерение России и высказался за союз с Китаем для противостояния гегемонии Запада, находящегося под американским доминированием.Патриотизм, Евразийство, Государство и Религия, не являются ли они
четырьмя новыми опорами России сегодняшней и, в особенности, завтрашней?
Конечно, у Обамы не самые лучшие результаты. В период между 2008 и 2012 годами из-за глобального финансового кризиса Америка лишилась 5 миллионов рабочих мест. В своей книге «Obama face au pouvoir» журналист Гийом Дебре приводит невероятные цифры, характеризующие президентский срок Обамы. За первый год в Белом доме президент потратил 3 триллиона 552 миллиардов долларов, то есть 25.362 долларов на налогоплательщика и 11.290 долларов на каждого американца. Рекордный в истории США расход за один год президентского срока. За 4 года он увеличил государственный долг США почти на 60%, то есть на 4,8 миллиарда
долларов в день или на 3 миллиона долларов в минуту.
В сентябре 2008 года долг федерального правительства США составлял 10.025 триллиона долларов, или около 72% валового внутреннего продукта. На конец 2011 года долг составлял 86% ВВП, к 1 ноября 2012 года задолженность достигла 16.199 триллиона долларов и, как ожидается, к концу 2012 должна достигнуть 100% ВВП.
Задолженность страны достигла 1.717 триллиона евро, то есть 67.000 евро на каждого работающего. Государственный долг в настоящее время превышает годовой ВВП страны. Хуже того, по мнению журналиста, задолженность страны в течении десяти лет вырастет более чем на 250% и увеличит долг, который однажды придется заплатить и который лежит на плечи молодых американцев.
После избрания Обамы президентом двадцать штатов официально требуют отделения и выхода из Соединенных Штатов Америки, среди них, разумеется, в основном консервативные и христианские штаты Библейского пояса, которые на этих выборах в основном голосовали за Митта Ромни. Сельские районы обычно более консервативны, чем города, подобные различия существуют и в рамках штатов: городские центры и промышленные районы в большинстве голосуют за демократов, в то время как сельские районы
настроены более консервативно.
К этому социологическому расколу прибавляется раскол этнический: если явка избирателей составила более 58% (самый высокий показатель с 1968), это означает, что Обама воспользовался активным и боевитым участием Америки меньшинств. В 2008 году Обама получил голоса 43% белых, 95% чернокожих, 67% латиноамериканцев и 62% азиатов. В 2012 году эти показатели соответственно составляют 37% белых, 90% чернокожих, 69% латиноамериканцев и 73% азиатов. В рамках голосования меньшинств Обама
одержал ослепительную и сокрушительную победу.
Особую тревогу у республиканцев вызывает тот факт, что после 2020 года быстрая демографическая эволюция приведет к тому, национальные меньшинства станут большинством среди лиц моложе двадцати лет. Не удивительно, что Обама получил 60%
голосов 18-29 летних и 60% голосов американцев с самыми низкими доходами. Без существенного изменения республиканского дискурса, представляется с трудом, как они могут рассчитывать на возвращение к власти. Не стоило ли им разыграть карту кандидата, вышедшего из меньшинства, чтобы попытаться соблазнить находящийся в процессе социокультурных изменений электорат? Однако, поступив подобным образом, не рисковали бы они, отсекая себя от своего правого и консервативного электората, никогда больше не быть избранными?
Следует задаться вопросом об адекватности подобной системы (см. здесь и здесь) для Франции, если даже в Америке эта мультикультурная модель достигла, как кажется, своих пределов. Поразительные результаты Франсуа Олланда на
президентских выборах в районах с высокой плотностью недавних иммигрантов (65,32% в Сен-Сен-Дени, 72,07% в Клиши-су-Буа, 72,62% в Гарж-ле-Гонесс, 89,04% в Валь Фурре, пригороде Мант-ла-Жоли…) или тот факт, что 93% французских мусульман (по большей части иностранцы, недавно получившие французское гражданство) проголосовали за кандидата-социалиста, несомненно, являются очень серьезным предостережением для многих французских политиков.
В октябре 2012 умерло 167.471 человек против 156.447 умерших в октябре 2011 года, то есть на 11.024 смертей больше (+7%). Увеличение более чем на 10% числа смертей на транспорте и, в особенности, на дорогах связано с увеличением количества автомобилей, приобретенных в России, более чем на 13% по сравнению с 2012 годом.
В октябре 2011 численность населения снизилась на 2.658 человек, в октябре 2012 численность населения выросла на 10,1910 человек.
Читатели могут открывать шампанское, потому что с 1.586.925 родившимися и 1.586.135 умершими за первые 10 месяцев 2012 года российское население выросло на 790 человек.
Отныне кажется бесспорным, что сокращение численности населения в этом году не должно превысить 20.000 человек.
Когда Париж и Берлин в 2010 году пытались притянуть Москву на сторону Запада, надежда, высказывавшаяся большинством
западных аналитиков и политических обозревателей, состояла в том, что Россия должна, наконец, избавиться от своего евразийского измерения и присоединится к западной семье. Злополучный эпизод августа 2008 в Грузии был более или менее пережит,
кризис должен был объединить богатую Россию и погрязшую в долгах Европу, и особенно президентство Дмитрия Медведева многими на Западе было воспринято как символ открытости и либерализации в России, которая вероятно и окончательно перевернула путинскую страницу.
Теперь следует, наверное, задуматься, не состоялся ли уже моральный разрыв с Западом и не станет ли Россия в ближайшем будущем моделью цивилизации для Западной Европы, вновь ищущей свои ценности.
Демографические показатели с января по май 2012 года доступны, и они очень обнадеживающие.
В сентябре 2012 родилось 155.869 против 158.052 родившихся в сентябре 2011 года, что означает снижение на 1,4% (на 2.183 родившихся меньше), и умерло 144.390 против 153.898 умерших в сентябре 2011 года, то есть число смертей уменьшилось на 6,2% (на 9.508 умерших меньше).
В сентябре 2011 месячный рост населения составил 4.154 человек, в сентябре 2012 рост составил 11.479 человек.
За первые 9 месяцев года:
― родилось 1.409.264, против 1.329.018 в 2011 году, то есть на 80.246 родившихся больше (6%).
― умерло 1.418.664 против 1.453.718 умерших в 2011 году, то есть на 35.054 умерших меньше (-2,4%).
За 9 месяцев 2012 года естественное снижение численности населения составило 9.400 человек, против снижения на 124.700 за первые 9 месяцев 2011 года (!).
2012 год, несомненно, станет рекордным со времен распада СССР, в этом году, вероятно, должно родиться более 1,8 миллиона человек (между 1.825 млн. и 1.85 млн.?) и, вполне вероятно, умрет менее 1,9 миллиона человек (1.975 млн.?), а сокращение численности населения в 2012 году составит от 25.000 до 50.000 человек.
Хорошее предзнаменование для 2013?